На улице холодно мокро и сыро((( Так почему бы не засесть за стаскивание.
Здесь будут все драбблы, вошедшие в выкладку.

Название: М 2.1
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 999 слов
Пейринг/Персонажи: М-21, М-24
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: зарисовки о жизни М-21 и М-24.
читать дальше
В переулке горят всего полтора фонаря. И от того калеки, что низко гудит и беспрестанно мигает, больше нервотрепки, чем пользы. М-24 подумывает, что лучше бы оборвать его мучения, но наклоняться и шарить по земле в поисках подходящего камешка он сейчас не может. Неизвестно откуда берущийся в лабиринте узких улочек сквозняк треплет полы его длинного плаща, гоняет по темному переулку городской мусор, бросает под ноги то фантик, то смятую пачку сигарет, то газетные обрывки. Медленно ползущий вдоль стены бумажный пакет он в неровном дерганном свете поначалу принимает за бродячего кота. М-24 сверяется с памятью: в конце переулка — направо, и потом еще дважды налево. Он максимально небрежно закидывает повыше на плечо тушку напарника и идет вперед, зло впечатывая в раздолбанный асфальт тяжелые шаги. Словно это дорога напрашивается на хорошую взбучку, а не М-21.
Для последнего М-24 уже составил десяток крепко сдобренных ругательствами нотаций и мысленно воспроизвел их напарнику. Но толку? Его головная боль преспокойно покачивается на плече, не спеша приходить в себя. Вот словно чувствует, что его ожидает, как только он покинет мир грез. А до тех пор все свое негодование М-24 может выразить лишь в том, что тащит напарника как мешок картошки. Полупустой мешок — веса почти не чувствуется, тазовые косточки буквально впиваются в плечо. И если б не это неуютное ощущение, можно было бы и вовсе решить, что тащишь только ворох одежды, а содержимое выронил где-то по пути. Да, М-21 последнее время совсем исхудал, хотя, казалось бы, свалив из стен лабораторий, они обрели хоть какое-то подобие свободы и можно было позволить себе чуть расслабиться. Но в случае с Двадцать первым это сработало в обратную сторону. М-24 давно начал замечать, что его напарник выглядит болезненно измотанным, будто на голодного уличного пса похож. Или даже на кота драного. Хотя, у тех осторожности и инстинкта самосохранения побольше будет. А этот... Замучил себя бесконечными стычками. А он, Двадцать четвертый, недоглядел.
Поначалу это выглядело так, словно у щенка чешутся зубы, отчего тот треплет и вгрызается во что ни попадя. А позже переросло в какое-то подобие бешенства. М-21 нарывался. Часто, без малейшего повода и при этом, если М-24 еще не разучился читать своего напарника, без удовольствия и азарта. Двадцать первый словно пытался заставить весь мир поверить, что он не дерьмо. Как будто разукрасив морды паре-тройке авторитетных по местным меркам парней, он мог разом перечеркнуть в памяти все годы, что провел в застенках Союза в качестве никчемной подопытной крысы. И поэтому он из шкуры лез, доказывая свою крутость всем и вся. И местной шпане, и барменам, что наливают местной шпане, и тем, кто косо посмотрел, и тем, кто не посмотрел вовсе. Доказывал бы таксистам, если бы они ездили на такси, и продавцам пончиков, если бы они покупали пончики, и соседке-кошатнице, если бы у них была соседка-кошатница, и даже, наверное, всем соседкиным кошкам. Это было даже не «бей первым», это было «бей до того, как тот, кого ты принял за противника, поднимет руку». И этой борьбой с тенью М-21 ломал себя.
Добравшись до их временного жилища, он сгружает напарника на узкую койку и идет в угол, который они считают кухней. В какой-то из этих коробок на полках точно были остатки чая. Только к тому моменту, как начинает вскипать вода, М-21 принимается ворочаться на кровати. М-24 намеренно не оборачивается.
— Да уж, напарник... Рука у тебя тяжелая, — в голосе Двадцать первого не чувствуется обвинения. Чуть насмешки, немного непонимания — вот и все. Так и не дошло до дурня, почему его вырубили и утащили от назревающей драки. — Голова до сих пор гудит.
— Это потому, что пустая, — огрызается М-24 и едва не расплескивает кипяток мимо кружек.
— Зря ты это, — М-21 говорит так буднично, словно не произошло ничего особенного, словно привычное это дело — пиздюлины от напарника получать. — Я, вообще-то уже продумал, как бы я их всех...
— Завали, а, — оборачиваясь, обрывает его на полуслове М-24, и теперь напарник выглядит действительно удивленным. Не было ведь такого никогда, чтобы Двадцать четвертый его так резко одергивал.
— Серьезно, блядь. Завали со своей бравадой, — М-24 прет дальше, пока тот не очухался и не встрял с возражениями. Тут надо брать быка за рога сразу. И не отпускать. — Нахер мне не надо знать, как бы ты всех. И даже, как бы ты одного кого-то. Ты, мать твою, в зеркало давно себя видел? Ты никак переплюнуть Союз решил? Мол, вы, падлы, не сжили со свету, так смотрите, как я сам справлюсь? — он говорит все громче, но не переходя на крик, приспуская с поводка накопившуюся злость, но не позволяя ей развернуться вовсю. — А умнее ничего не придумал? Думаешь, хватятся? Да нихера! Вычеркнут из реестра, как с отчетом не явимся, и не вспомнят больше. Даром ты им не нужен!
Вывалив это, М-24 переводит дыхание, и в комнате повисает гулкая давящая на уши тишина.
— А мне — нужен, — добавляет он тихо и четко. И сердцем понимает, что все его самые ценные аргументы — в одной лишь этой фразе. — И мне, блядь, знать надо, что ты не загнешься сегодня-завтра, — продолжает Двадцать четвертый устало. — Что ты, сука, одного меня не бросишь тут догнивать. Что вот этими руками не придется тебя дохлого тащить куда-то, чтобы похоронить по-человечески! Потому что мне тогда только рядом с тобой останется зарыться...
М-21 выглядит потрясенным, и М-24 понимает — пристыдил, напугал. Но самое главное — услышан. М-24 отворачивается обратно к кухонному столу.
— Да ну чего ты, — бубнит позади М-21. — Прям хоронить меня уже приготовился. Мы с тобой, может, еще и Кромбеля переживем...
Шутить пытается. Мнется. Явно не в своей тарелке, и что сказать не знает. Ну и нафиг. Пусть не говорит, пусть поймет просто. М-21 подходит и молча утыкается ему лбом между лопаток. Как провинившийся пес ластится.
— Придурок, — бросает М-24 совсем беззлобно.
— Да, это я уже уяснил.
— Молодец. Теперь бы и херней перестал страдать — цены б тебе не было.
М-21 тихо сопит ему в спину. Вроде взрослый парень, а иногда ведет себя как дитя.
— Ладно, — ворчит он тихо. — Обещаю быть паинькой.
— Лишь бы не на одних только словах, — вздыхает М-24, поворачивается и сует в руки притихшему напарнику дымящуюся кружку.
— И больше жри.
М-21 хмурится и оторопело хлопает глазами.
— А это еще чего?
— Да того, — Двадцать четвертый отхлебывает чай, — того что жопа, блядь, в ладонь уже помещается! Агрессор хренов...

Название: М 2.2
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 711 слов
Пейринг/Персонажи: М-21, М-24
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: зарисовки о жизни М-21 и М-24.
читать дальше

Вечер пробрался в город как-то совершенно незаметно. Кажется, только что за окном было еще светло, а сейчас там сплошная чернильная темнота. М-24 откидывается на спинку стула. Двадцать первый на своем развалился, балансируя на двух ножках и закинув ноги на стоящую рядом тумбу. На столе остывает их сегодняшний ужин. Бывает и такое... Средства на миссию им выдают единожды и авансом, и если дело занимает больше времени, чем планировалось, рано или поздно приходится затягивать пояса, и тогда на смену перекусам в дешевых забегаловках и купленной навынос еде приходит необходимость готовить самим. И этого, конечно, ни один из них толком не умеет. Но их жизнь никогда не была похожа на сказку, и это — далеко не самое значимое из неудобств, с которыми они сталкиваются. Благо — нечасто. Ну и вообще... Ведь съедобно же. И, если уж честно, есть в этих их неуклюжих потугах что-то от «нормальности». Жалкий такой закос под жизнь обычных людей, которые вечерами приходят с нелюбимой работы и готовят себе не особенно вкусный ужин.
— Вот же черт... — демонстративно кривится М-21, ковыряя пластиковой вилкой пережаренную Двадцать четвертым яичницу-болтунью. — Ну это же невозможно.
Он долго крутит перед глазами подцепленный кусочек и, поняв, что наводящих вопросов не будет, продолжает:
— Слушай. Ну ведь с твоими способностями ты давно бы уже мог подглядеть несколько фокусов у какой-нибудь домохозяйки!
М-24 умиляется. Не так давно они уже проходили гипноз курьеров с пиццей.
— Не забывай, — придвинув поближе свою порцию, отвечает он, — что для этого мне нужно такую домохозяйку укусить. Это раз. А вряд ли они ошиваются там, где приходится бывать нам с тобой. Это два. Что, предлагаешь устроить охоту в каком-нибудь тихом, благопристойном районе?
— Ага, — губы М-21 растягиваются в усмешке. Он отламывает корочку от куска хлеба, подбрасывает ее вверх и ловит ртом. М-24 подавляет в себе родительское «не балуйся с едой!»
— А что. Напялим приличные костюмчики, — продолжает М-21, прожевав, — причешемся как эти прилизанные парни из города. Будем стучаться в двери и говорить, что продаем... — он задумался. — Ммм... А что мы там можем продавать?
М-24 пожимает плечами. Откуда ему знать, что продают коммивояжеры в хороших районах. Можно, конечно, укусить одного...
— Что-то для кухни? — предлагает М-24.
— Давай, — деловито кивает Двадцать первый, но видно, что в глазах у него смешинки. — Если заинтересуется, значит, нормальная хозяйка, можно брать.
Увлекшись этим дурацким трёпом, он мало-помалу сжевал уже большую часть яичного месива. М-24 тоже хочет использовать эту уловку.
— А почему не заставить ее просто что-то для нас приготовить?
— Каждый вечер такое проворачивать рискованно, — М-21 сильнее откидывается на своем стуле, разглядывая потолок и кроша в руках остатки хлеба. — Надо думать на перспективу.
Хохотнув вслух от этого высказывания, М-24 выкладывает новый козырь:
— И все равно в твоем плане есть один недостаток.
— Да ну? — М-21 кажется искренне удивленным. Он с грохотом опускает стул на все ножки и с веселым любопытством смотрит на напарника. — Какой?
— Уметь готовить буду только я.
Двадцать первый кривится.
— Уметь «хорошо» готовить будешь только ты, — поправляет он.
«Ну да, ну да...» — мысленно усмехается М-24. Сейчас-то с горем пополам готовят они оба, а потом...
— Ну а потом, — М-21 легко пожимает плечами, будто не понимая, в чем вопрос, — ты и меня сможешь научить.
— И кого ты сейчас пытаешься обмануть, напарник? — весело ворчит М-24. Его тарелка уже пуста. И все было, вроде бы, не так уж и ужасно.
— Не пойму, о чем ты, — изображает невинность М-21. Невинность с такой-то ухмылкой выходит хреновая.
— Да разве тебя потом заставишь? И вообще, не могу представить, какой из меня учитель.
— Ну, мы можем свалить на меня какую-то другую работу... — инициативно предлагает М-21. Подумать только! Этот мерзавец уже даже не пытается сделать вид, что не отмазывается от готовки.
— Типа как в нормальных семьях? — уточняет Двадцать четвертый. — Старший сын стрижет газон, младший выносит мусор?
— Типа того.
— И ты согласишься... ну, я не знаю... все время, что мы проводим на миссии, таскаться в прачечную? — М-24 действительно интересно.
— Легко.
— Или выносить мусор? Только не время от времени, а постоянно!
— Да.
— Или даже… — взгляд М-24 останавливается на рассыпанных по столу и по полу возле М-21 крошках. — Наводить порядок?
— Да что угодно, — вздыхает тот, отбрасывая волосы с лица. — Только не готовить. Бесит меня, что руки потом пахнут едой еще сутки и хер отмоешь.
Об этом М-24 не думал. А ведь напарник и прежде упоминал, что его порой раздражают запахи. Но все равно ему сложно представить, чтобы настолько...
— Серьезно? — только и может задумчиво выдать он.
М-21 чуть смущенно улыбается.
— Не веришь — укуси.

Название: М 2.3
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 830 слов
Пейринг/Персонажи: М-21, М-24
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: зарисовки о жизни М-21 и М-24.
читать дальше
Задание в этот раз им досталось легче легкого. Даже сложно поверить, что Союз не гнушается прибегать к банальному грабежу. При всем этом пафосе, масштабах и нате — кража со взломом. Задача вполне по силам паре никудышных агентов. Изящный двухэтажный дом, небольшой сад вокруг, автоматические ворота, добротные замки на дверях — надежная защита. Если только твои незваные гости не могут резать металл движением пальца. Сейф они уже распотрошили — М-24 прячет в складках плаща папку с какими-то записями и прикрепленными к ним обрывками пленки. Обычной фотографической пленки. Язык заметок ни одному из них не знаком. На прикрепленных кадрах — бесконечные формулы. М-21 ворчит, что надеялся на какой-нибудь порнографический компромат. Но оба они знают — хрен бы им доверили прикоснуться к информации, которую они в состоянии обработать. Выполнив задание, они направляются на выход. М-24 мешкает у двери, напарник на несколько метров впереди.
М-24 не успевает ничего увидеть или услышать до того, как все случается. Совсем ничего:— ни царапанья когтей по вымощенной камнем дорожке, ни позвякивания ошейника. Но самое странное — пес не лаял. Не рычал. Никак не выдал своего присутствия. М-24, кажется, слышал о том, что есть такие породы, которые нападают бесшумно. Или же эту псину специально так натаскали. Он не угрожал тем, кто вторгался на его территорию — он атаковал. Непонятно, как среагировал М-21. Наверное, чутьем уловил. Потому что он как-то успевает развернуться и выставить вперед руки, как раз когда массивная темная фигура пса бесшумно взвивается в прыжке. Если бы не это, если бы ему пришлось принять удар на спину и оказаться подмятым огромной тушей, М-21 мог неслабо пострадать до того, как М-24 подоспеет на помощь. Ведь зверюга с такими повадками вряд ли будет спокойно удерживать врага. Она не из тех, кто не впустит, а из тех, что потом не выпустит. Наверняка будет целить в горло или шею. Но М-21 успевает сгруппироваться и, едва его спина касается земли, — с силой отшвыривает пса, перекатываясь и поднимаясь на колено. Собака — что же это за порода такая? — даже не тявкнув от удара, тут же снова припадает на лапы, готовясь атаковать повторно. Ну теперь-то можно даже не беспокоиться. Одно движение трансформированной руки, и…
— Не смей.
М-24 даже не сразу узнает голос напарника — настолько непонятные ноты звучат в нем. Холодное тихое рычание. Угроза и предупреждение. И, может виной тому игра света, но на секунду Двадцать четвертому кажется, что даже глаза у М-21 мерцают так же, как у замершего перед ним пса.
— А ну сел, — все тем же рычащим тоном приказывает он, медленно поднимаясь на ноги. Зверюга сначала нехотя пригибает морду к земле, словно противясь, а потом опускается на брюхо.
— Молодец, — М-21 отступает назад, следя взглядом за улегшейся псиной. Удивляться нет времени — М-24 проскальзывает за спиной напарника и одним прыжком взбирается на высокую садовую ограду. Ломать замок на воротах не стоит, чтобы не выпустить эту животину. Он тянет руку вниз и, едва М-21 подходит достаточно близко, буквально за шиворот втаскивает его к себе. Странно, но пес продолжает лежать, не бросаясь их преследовать…

Только в нескольких кварталах от обчищенного объекта они останавливаются передохнуть.
— Вот сука, — М-21 рассматривает разодранный рукав.
— Радуйся, что плащ, а не глотку.
— Это да, — Двадцать первый машинально прикрывает горло ладонью. — Я уже струхнул, что следующие пару дней мне придется быть очень тихим.
— Заливай, — отмахивается М-24. — Струхнул он! Да ты так рыкнул, что я сам чуть рядом с той шавкой не сел.
М-21 только скептически хмыкает.
— Не. Это правда было… четко, — продолжает Двадцать четвертый. — Ну, я бы, например, что делал? По голове стукнул, морду в кулак зажал, ну, в крайнем случае, даже горло бы сам перегрыз — если уж выбор: я или мне. От тебя ждал, что когтями полоснешь и хана песику. А ты вон как…
— Не подумал, — и кажется, ему и правда это в голову не пришло.
— Знаешь, — М-24 спешит озвучить то, о чем думал с того момента, как они спрыгнули с ограды. — Выглядело так, словно ты знал, что делать. Да и псина перед тобой замерла, как зачарованная. Может ты раньше этим занимался? Ну, в смысле до всего этого… Союзовского.
— Дрессировкой? — М-21 произносит это неуверенно, словно пробует слово на вкус, чутко прислушивается к тому, не отзовется ли оно чем в отсутствующей памяти.
— Дрессировкой, — перебирает вслух М-24. — Или работой с уже натасканными собаками. Или, может быть, у самого у тебя была вот такая мини-такса.
— Может быть, — эхом отзывается М-21 и замолкает. Понятно, что никаких смутных воспоминаний он не выудил. М-24 определяет это по чуть опустившимся плечам, тени разочарования, что мелькнула в голосе, несмотря не старание его скрыть, и еще по тому, как зажглась и тут же потускнела робкая надежда во взгляде М-21.
Двадцать четвертый спешит сменить тему.
— И о чем это ты там задумался? — подчеркнуто-подозрительно интересуется он у напарника. — Даже не пытайся сказать, что хочешь завести собаку!
М-21 смотрит на него, как на психа, потом фыркает и поворачивается спиной, но М-24 успевает заметить легкую улыбку.
— Иди к черту, придурок, — бросает через плечо Двадцать первый.
— Эй. Нам даже негде ее держать!
— Иди. К. Черту, — раздается четко и по слогам, как команда.
— Э, нет, напарник, — усмехается М-24, — на мне эти трюки не сработают. И вообще не отбивай мой хлеб: двуногими тварями в нашем дуэте управляю я.

Название: Сотня
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 664 слова
Пейринг/Персонажи: М-21, М-24
Категория: джен
Жанр: драма, дарк
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: правда о серии М.
читать дальше
Боль приходит сразу же, едва ему удается разлепить глаза. Ноющая, мерзкая, отвратительная боль. В костях, на коже и где-то глубоко-глубоко внутри. М-24 с трудом поворачивает голову — соседняя койка пуста.
«Да твою же мать!» — взвывает он мысленно.
М-21 снова «там». Опять.
Он не может даже представить, как у «них» получилось это, но, в отличие от самого М-24, М-21 физически восстанавливается быстрее. Намного быстрее. Это было «их» торжеством. И его тяжелейшим наказанием - потому что запускать новый тест с ним можно было едва ли не каждые пару дней. А вот М-24 после прошлого эксперимента до сих пор прикован к кровати и спасибо, что хоть не ссытся под себя. А ведь прошла уже почти неделя.
Он жмурится, подавляя рвущуюся из него ярость и злость. Ну почему? Почему его тело не регенерирует так же успешно, как у напарника? Из-за этого исследования распределены между ними так… нечестно. М-24 сжимает зубы. Это из-за него Двадцать первому достается… столько.
Он вспоминает, как тот выглядел после тестов накануне. Бледный как покойник, с яркими метками содранной кожи на руках и лодыжках — рвался из креплений от боли — с запекшимися губами и остановившимся взглядом. И у М-24 даже не было сил подойти, чтобы хотя бы проверить, дышит ли его друг. Все, на что его хватало — коснуться его сознанием. Он пока не до конца разобрался со своими появившимися способностями, но многому уже научился. Пару раз ему даже удалось «уговорить» дежурного вколоть М-21 обезболивающее, когда того продолжало ломать и выворачивать даже спустя сутки после эксперимента. Но в тот раз едва дотронувшись до сознания напарника М-24 в ужасе отпрянул прочь. Он сбежал. Он испугался. Укорял себя и проклинал за малодушие, но в тот момент М-24 не мог думать ни о чем другом. Такой океан невыносимой боли ему открылся. Сжигающей заживо, разъедающей боли. М-24 даже казалось, что у него и в реальности ныли глаза так, словно их опалило. А ведь он всего лишь постоял на краю этой боли. А М-21 где-то там, внутри. Один.
«Да разве же это наука?» - бесится он.
Да как эти извращенные уроды смеют называть себя докторами, учеными, научными сотрудниками?
Эти твари — они же просто мясники. Мясники и ублюдки, которые ловят кайф, наблюдая, как бьется в агонии отданное в их распоряжение тело.
И М-21 сейчас опять там. С ними. Опять один.
Они же сломают его! Неужели им непонятно?
Конечно же, они ведь не знают, сколько боли он носит в себе. Но неужели эти ублюдки не догадываются, что один человек не способен вытерпеть все это?
Один.
Эта мысль не дает Двадцать четвертому покоя, пока он снова проваливается в беспамятство.
Когда он вновь приходит в себя, мысли его чудесным образом оказываются упорядочены, и он точно знает, что должен сделать.
В комнате он слышит кроме своего еще одно дыхание — хриплое, неровное. Вернули. Еще живой.
Толчком свалив себя с койки, М-24 подбирается ближе к напарнику. Ползет, толкаясь непослушными, до сих пор словно чужими ногами, подтягивает тело на бессильных руках, как гусеница, сгибается и вытягивается. Ему нужно быть ближе. Ему нужно быть рядом с М-21.
Он вползает на кушетку напарника. Охватывает его голову — она кажется такой жалкой в его огромных ладонях. И весь М-21 такой… крошечный, почти уже не целый, почти сломанный. И этот бедный хрупкий мальчик отдувается за них двоих. Но ничего. Больше так не будет.
М-24 включает способности на полную, прорываясь к истерично мечущимся мыслям М-21 и начинает рассказывать.
Об их товарищах. Таких же, как они сами. Которым так же не повезло в жизни и которых тоже угораздило попасть в проект. Их много. На них рассчитана целая серия опытов. Полностью наращивать кожу после ожога пришлось М-74, а блевал чем-то черным после серии инъекций М-16, а швы разошлись, обнажив блестящие беззащитные внутренности у М-90.
Сотня.
Хорошее число.
Больше М-21 не придется тащить всю эту боль в одиночку. К сожалению, М-24 может сделать для него только лишь это. И это так мало. Но больше ему предложить просто нечего. Он даже не в силах забрать часть себе. Только разделить. Поровну. То, что невозможно выдержать одному, сумеетпережить сотня.
М-24 бережно качает в ладонях голову напарника, заполняя его сознание придуманными воспоминаниями о несуществующей Серии М.

Название: Сигаретный дым
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 788 слов
Пейринг/Персонажи: М-21, Лунарк
Категория: гет
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: АУ, в котором Лунарк и М-21 иногда встречаются по вечерам.
читать дальше

В помещении шумно и накурено. Они стоят так близко друг к другу, что даже странно, как им до сих пор не предложили снять комнату.
— Вот только не надо думать, — Лунарк прижимается к его лбу своим, упираясь с мягким вызовом. — Что перед тобой обычная человеческая женщина.
М-21 так близко, что она может видеть, как расширяются его зрачки. Он не отстраняется и не усиливает нажим в ответ, стоит неподвижно, и только взгляд изучающе блуждает по ее лицу. Хотя, кажется, даже если бы она не смотрела — все равно могла бы почувствовать его движение кожей.
— То есть, — вокруг глаз собираются морщинки, когда М-21 насмешливо щурится. — Ты сейчас прижимаешься ко мне своим шикарным телом для того, чтобы я не думал о тебе, как о женщине?
— Такой молоденький, а уже туговат на ухо? — скалится в ответ Лунарк и чуть отклоняется назад, словно бы для того, чтобы окинуть оценивающим взглядом. На самом же деле ей просто необходим глоток воздуха, не пропитанный его запахом. — Я сказала не думать обо мне, как об «обычной человеческой» женщине.
— Спутать было бы сложно, — ухмыляется М-21, а взгляд его, даже несмотря на насмешливый тон, — опасный. Она видит там интерес и настороженность затаившегося хищника. — Я никогда не встречал человеческую женщину, которая умеет рычать и полностью покрываться шерстью.
— Хотела убедиться, что ты чувствуешь разницу, — немало мужчин прежде вздрагивали от сочетания такой интонации и многообещающей улыбки в ее исполнении, кто нервно, а кто с восторгом предвкушения. — Потом напомню тебе эти слова, когда будешь чуть живой выползать из-под меня и просить пощады.
— И что тогда? — выкидывает бровь М-21. — Согласишься меня пощадить?
— И не надейся.
— Бедный я, — сокрушенно тянет он.
— Язык бы тебе укоротить, — фыркает Лунарк, но улыбка ее сумасшедшая и одновременно довольная.
— Не согласен. В процессе он мне понадобится.
Она смеется в голос, а затем снова наклоняется ближе и понижает голос до интимного мурлыканья.
— А ты что же, думаешь, здесь кому-то охота пиздежь твой послушать?
— О, нет, конечно же, — нагло ухмыляется М-21, — я думаю, здесь кому-то охота глянуть, как ты без лифчика останешься.
Лунарк усмехается и небрежно откидывает за спину волосы.
— Я не ношу белья. Неужели не заметил?
— Может, и заметил бы, — задумчиво произносит он, сползая взглядом на ее губы и ниже, к шее и…
— Если бы пялился, как один из этих озабоченных придурков позади нас, — добавляет М-21 и вскидывает смеющийся взгляд вверх, снова глядя ей прямо в глаза.
Их прерывает особо мощный всплеск человеческого гвалта. Возбуждение и оживление прокатываются по помещению почти ощутимыми волнами.
— Извини, — быстро оценив ситуацию, М-21 отталкивается от барной стойки, отступая. И вместе с близостью исчезают его тепло и запах, и невидимые электрические разряды, посылающие приятную щекотку по телу. — Мне пора. Но буду рад оказаться в твоей компании снова, — быстрый взгляд на расчерченную мелом таблицу. — Примерно минут через сорок.
Лунарк задумчиво провожает взглядом его поджарый зад и не понимает себя. Пропитанный запахом дешевых сигарет воздух заполняет ее легкие. В отсутствии М-21 мысли становятся яснее, четче и злее.
Вот же черт! Да он ведь даже не полукровка, а так…
Подделка.
Недоволк.
Детеныш!
Да если бы она согласилась привести потомство тогда, когда ей предлагали пополнить стаю несколькими новыми войнами, ее щенки были бы уже старше, чем он. Но даже осознание этого не мешает Лунарк бешено его хотеть.
Словно в насмешку, М-21 стягивает через голову рубашку, и Лунарк с хищным возбуждением разглядывает шрамы, расчерчивающие его спину и плечи. Может и детеныш, но схваток за свою короткую жизнь повидал и сложен что надо.
Сквозь висящий в воздухе густой сигаретный дым она рассматривает таблицу боев. У него три соперника, у нее — уже только два. И они действительно могли бы оказаться вдвоем в крохотном условном квадрате свободного места, расчищаемом здесь специально для подобных схваток по вечерам дважды в неделю. М-21 легко уложит своих соперников, точно так же и ей не составит труда отмудохать любого, кто выйдет с ней на ринг. М-21 в своей обычной манере будет поддевать своих противников, доводя до той стадии бешенства, когда они как разъяренные быки с красными глазами кидаются, не глядя, и он без видимого напряга отправляет на пол здоровяков в два раза крупнее себя. Она же сделает все красиво и играючи, как большая грациозная хищница, опрокидывая, придавливая сверху, заламывая. И каждый второй мужик втайне будет мечтать оказаться на месте проигравшего, скулить под ней, ощущать давление ее полных упругих грудей, ловить воздух в захвате ее сильных бедер.
Когда они сойдутся, он будет вспотевшим и разгоряченным, его волосы и кожа будут источать одуряющий запах азарта и возбуждения. А ее одежда, порванная в нескольких местах, будет призывно обнажать гладкую кожу и влажно облегать вздымающуюся грудь.
Вот только она развернется и уйдет сразу же после следующей победы. В одном лишь шаге от финала. Она не хочет здесь побеждать этого мальчишку. Так же как и не хочет быть побежденной.
Но она хотела бы когда-нибудь сойтись с ним в схватке другого рода, где выиграть и проиграть одинаково заманчиво.

Название: Улики
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 411 слов
Пейринг/Персонажи: Франкенштейн/М-21
Категория: слеш
Жанр: PWP
Рейтинг: R
Краткое содержание: о сокрытии провокационных следов.
читать дальше
Дверь в директорском кабинете крепкая и надежная. Ее вскрытая лаком поверхность гладкая и прохладная, но быстро согревается, если прижаться к ней щекой. М-21 откидывает голову назад, стряхивая лезущие в глаза волосы, и меняет положение, теперь прислонившись лбом. На поблескивающей поверхности дорогого дерева остается матовое облачко от его дыхания. Он закрывает глаза, дышит размеренно и старается не кусать губы. Франкенштейн снова трахает его в своем кабинете, на этот раз приперев прямо к входной двери, и горячо дышит ему в шею, ритмично и быстро двигаясь внутри. Времени у них не так уж много, поэтому сегодня М-21 даже не ослаблял узел форменного галстука. Он уже чувствует, как поднимается в нем знакомое удовольствие, и сильнее подается назад, навстречу жестким движениям. М-21 крепче вжимается лицом в лакированную поверхность. Сейчас самое главное — не повернуться. В их близости самым неконтролируемым было именно это, потому что, оказавшись лицом друг к другу, они не могли не начать целоваться. А целовался Франкенштейн так, что Двадцать первому и самому потом было стыдно смотреть на свои губы. Зацелованные, закусанные, зализанные. Яркие, бессовестно разоблачительно припухшие. Их вид не просто наводил на определенные подозрения, а прямо-таки кричал о непристойном. Слишком палевно… И не помогали ни холодное умывание, ни смоченный ледяной водой платок, только время. Поэтому после пары неловких моментов, когда Двадцать первому, возвращаясь с аудиенции у директора, пришлось вихрем проноситься мимо секретаря и еще некоторое время старательно не попадаться никому на глаза, он категорично затребовал отказ от поцелуев. Вот только он не ожидал, что и самому будет так сложно придерживаться установленного правила. И теперь он тщательно уворачивался от нежностей и упорно разворачивался спиной к Франкенштейну, но тот все равно умудрялся оставить на нем пару улик, прихватывая кожу на шее и кусая их сцепленные пальцы. Благо руки всегда можно спрятать в карманы, а воротник поднять повыше, плюс шея почти скрыта отросшими волосами, да и сходят такие метки по какому-то удивительному капризу его модифицированного тела намного быстрее, чем на лице. После они быстро приводят в порядок одежду. М-21 пятерней расчесывает и приглаживает встрепанные волосы, ловит брошенную ему Франкенштейном тканевую салфетку и напоследок тщательно полирует залапанную дверь. Под насмешливым взглядом придирчиво осматривает результат своей работы — не осталось ли компрометирующего пятнышка? — и берется за ручку. — Знаешь, — раздается позади вкрадчиво-задумчивый голос. — А ты никогда не думал, что шальной взгляд выдает все гораздо красноречивее, чем маленький засос на шее? Но чувствуется, что это не поддевка, а просто сытое и расслабленное подтрунивание после секса. М-21 броском возвращает Франкенштейну скомканную салфетку и ухмыляется: — А как ты думаешь, почему я не стригу челку короче?

Название: Сомнительный метод
Автор: Shantriss
Бета: Tu*sha
Размер: драббл, 643 слов
Пейринг/Персонажи: Мадьюк/Игнес, Девятый старейшина/Игнес
Категория: гет
Жанр: психология, повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: О методах достижения поставленных целей.
Примечание/Предупреждения: Если женщине снятся пышные страусиные или другие красивые перья – это предвещает ее успех в обществе, которого она достигнет весьма сомнительными средствами, ни в ком не вызывающими желания ей подражать.

читать дальшеОна идет по освещенному свечами залу поступью королевы. Несет себя как сокровище, наслаждается ослепительным сиянием. Ровный стук ее высоких каблуков создает свой собственный ритм, отличный от звучащей вокруг музыки. Попадающиеся навстречу люди - смутно знакомые - улыбаются и кивают. Заискивающе. Ей нравится это слово. Все они смотрят на нее, как на божество. Завидуют уверенности, красоте, белизне кожи, формам, статусу, силе. Они пожирают ее глазами. Хотят быть ей. Но не смеют об этом даже мечтать. Их предел – млеть от счастья, удостоившись ее взгляда. Их все больше. Они словно сползаются к ней, слетаются на аромат невероятно прекрасного цветка. Она уже не различает лиц. Их слишком много! Ей уже трудно продвигаться вперед. «Да подите прочь, жалкое отребье!» - хочется вскричать ей, но губы не слушаются, застывшие в высокомерной улыбке. Она буквально продирается сквозь толпу. И вдруг слышит «это»… Позади нее! Тихие смешки. Язвительный шепот. Она резко оборачивается, но видит только все те же восторженные взгляды. Но почти нескрываемые насмешки теперь раздаются у нее за спиной с другой стороны. Становится жарко от злости и стыда. Она обмахивается веером. Яркие перья ритмично колышутся перед лицом, скрывая и вновь являя взору эти неузнаваемые лица.
«Ты видел?..», «А ты знаешь?..», «Это же…», «Та самая?..», «Вре-е-ешь…», «Ну только взгляни на это…».
Хочется зажать уши, но руки живут своей жизнью, вцепившись в веер, взмахи которого не приносят прохлады, а только раздражают.
Они высмеивают ее. Ее слишком глубокое декольте, вульгарно яркую помаду, кричаще-неуместный тяжелый веер из павлиньих перьев, от которого уже устала рука. Отбросить бы его прочь. Прочь. Это он позорит ее. Но пальцы словно закостенели.
Они не замолкают! Уже не только за спиной: по бокам, почти в лицо.
Да как они смеют?
Это все зависть! Чистая зависть! Жадная зависть! Они просто хотят быть ей. Они просто хотят ее.
Словно в ответ на ее мысли рядом кто-то заливисто смеется, и толпа, как заразу, подхватывает этот смех. Она с громким щелчком складывает веер и готовится наотмашь хлестнуть по лицу первого, кто осмелится взглянуть на нее. Но лица начинают кружиться, словно в хороводе, сводя ее с ума гиеньими смешками. Она делает шаг вперед…
И понимает, что не слышит больше музыки. Понимает, что не слышит больше смеха. В зале, отражаясь эхом от стен, гремят только ее собственные шаги.
Развернувшись, она окидывает взглядом пустой зал. Путь отмечен валяющимися на полу яркими перьями. Рука сжимается на почти голом пластиковом каркасе.
Она одна.

Игнес просыпается. Одна. Ее одежда аккуратно сложена на стуле, словно намеком на то, что ее присутствие здесь не должно затягиваться сверх необходимого. Она зло скрипит зубами, откидывая с лица спутанные волосы. А если назло остаться здесь и полюбоваться на то, как вытянется эта волчья морда, увидев ее? Но вместо этого она начинает одеваться, понимая, что видеть Мадьюка прямо сейчас ей тоже не особенно хочется. Она вспоминает прошедшую ночь. Лорд оборотней трахал ее так, словно делал великое одолжение. И попутно заводил речь о том, каких результатов ждет от ее работы в лаборатории. Да даже со стариком Девятым было лучше. Тот трусился и трепетал уже лишь от того, что ему позволено было прикасаться к своей прекрасной ученице, и все потайные двери и секретные данные открывались перед ней после нескольких минут фальшивых стонов. Сомнительный метод? Какая разница, если он работает. Зато она заполучила знания Союза. И поглядите, насколько далеко это ее увело от вивисекции воющих от боли слабаков, с которой она начинала. А вот с Мадьюком этот фокус явно не пройдет. Он уже спланировал, к чему конкретно хочет привлечь Игнес, и не намерен расширять предоставленных полномочий. Но ничего, она постарается извлечь для себя максимум полезного и при таком раскладе. Даже часть знаний оборотней, дополненная технологиями Союза и данными, которые она выкачала из дневников Ф., могут оказаться мощным оружием в ее руках.
Она выходит из комнаты и на мгновение ее накрывает вспышкой из сна. Ей кажется, что она снова стоит перед сотнями взглядов, знающих, что она есть на самом деле – беспринципная эгоистка, паразитирующая на чужих достижениях. Игнес шагает вперед…
Коридор пуст. Она одна.